The ethnic Vietnamese (Jing) in China: critical analysis of research literature and current socio-cultural dynamics

Full Text

Большинство вьетнамских диаспор, которые представлены во многих странах современного мира, являются относительно молодыми: их формирование происходило, в основном, в течение XX в. Сообщества вьетнамцев в сопредельных с Вьетнамом странах -Китае, Лаосе и Камбодже - имеют более длительную историю существования и обладают несколько иными характеристиками, по сравнению с диаспорами в других странах. В данной статье мы рассмотрим сообщество этнических вьетнамцев, проживающих на территории Китая. Особый статус вьетнамского меньшинства в Китае связан с преимущественной локализацией в непосредственной близости от китайско-вьетнамской границы, что позволяет отнести его к категории «сообществ приграничья» (border communities). В этой статье мы представляем первые результаты нашего исследовательского проекта, направленного на изучение локальных сообществ китайско-вьетнамского приграничья в контексте реализуемых КНР и СРВ крупных государственных проектов на приграничных территориях. Наше исследование опирается как на первичные источники информации (собственные полевые материалы, актуальные статистические данные, публикации СМИ двух стран), так и на вторичные, которые более подробно будут представлены в разделе, посвящённом обзору предшествующих исследований по теме статьи. Актуальность исследования обусловлена практическим полным отсутствием информации об этнических вьетнамцах в Китае в русскоязычных изданиях, а также недостаточностью и неточностью информации в международном научном пространстве. Этнические вьетнамцы в КНР: численность и локализация Вьетнамцы, постоянно проживающие в Китае, являются одним из 55 официально признанных этнических меньшинств КНР. Их численность, согласно данным переписи населения 2010 г., составила 28 199 человек [China Statistics Press (а)], что оценивается в 0,002 % от населения КНР и позволяет квалифицировать этнических вьетнамцев как одно из наиболее малочисленных этнических сообществ Китая. Приведённая цифра не учитывает граждан Вьетнама, временно проживающих на территории КНР, которые, согласно тому же источнику, составляли в 2010 г. 36 205 человек [China Statistics Press (б)]; выходцев из Вьетнама, проживающих на территории двух специальных административных районов - Макао и Гонконга ;а также граждан Вьетнама, находящихся в КНР нелегально. Три последние группы, не включаемые в состав этнического меньшинства, по совокупности косвенных данных в настоящее время могут составлять несколько десятков тысяч человек. Вьетнамцы, постоянно проживающие на территории Китая, получили официальный статус этнического меньшинства в 1958 г., как и нынешнее свое наименование - цзин(цзу) [京(族)], что соответствует самоназванию этнического большинства в соседнем Вьетнаме (вьетн. кинь) и восходит к понятию «жители столицы». До 1958 г. представителей этой этнической группы в Китае называли «вьетами» (越族，юэцзу), «аннамцами» (安南人，аньнань жэнь) или «танцами» （唐人, танжэнь) [Li Fanglan 2013: 139]. Следует думать, что этноним цзин был введен для обозначения граждан КНР вьетнамского происхождения в целях различения их с гражданами Вьетнама (юэнань жэнь), не все из которых являются этническими вьетами. Далее для обозначения вьетнамского этнического меньшинства в Китае мы будем использовать китайский вариант этнонима в фонетической форме путунхуа - цзин как официально принятый в Китае, а также производные от него русскоязычные формы. Бóльшая часть этнических вьетнамцев Китая (82,6% от общей численности) проживает в Гуанси-Чжуанском автономном районе. Так, в уезде Дунсин, который граничит с вьетнамской пров. Куангнинь, в 2010 г. насчитывалось почти 19 тыс. цзин, которые проживают преимущественно в населенных пунктах Цзянпин (вьетн. Giang Bình) и Дунсин (вьетн. Đông Hưng). Самая высокая степень их концентрации наблюдается в так называемых трех цзинских деревнях - Ваньвэй, Утоу и Шаньсинь того же уезда (вьетн. Vạn Vĩ, Vu Ðầu и Sơn Tâm) . До 1970-х годов эти деревни располагались на трёх отдельных островах, которые местные жители именовали «три острова народности цзин» (цзинцзу саньдао), однако затем, после создания дамб и намыва территорий, острова были соединены между собой и с материком, в результате чего возник полуостров. Так как жители «цзинских деревень» долгое время были изолированы от остального населения уезда, именно среди них степень сохранности вьетнамского языка и характерных черт вьетнамской культуры выше, чем в других группах цзин в Китае. Цзин, проживающие в уезде Дунсин и особенно в «трёх цзинских деревнях», представляют ядро вьетнамского этнического меньшинства в Китае, и поэтому именно здесь сосредоточены основные усилия китайских властей по сохранению культурной самобытности данной этнической группы. По этой же причине сообщества цзин Дунсина чаще всего становятся объектом изучения китайских и вьетнамских исследователей, а также попадают в фокус внимания СМИ двух стран. Исследования и проблемы В Китае изучение и описание вьетского населения (в широком понимании этого обозначения, включающем не только этнических вьетнамцев, но и другие народы Юга) имеют многовековую традицию, однако только во второй половине XX в., насколько нам известно, появились работы, посвящённые именно этническим вьетнамцам. Одна из наиболее ранних публикаций такого рода упоминается в статье С. Лаптева «Ситуация вокруг вьетов в округе Фанчэн» (издана в 1954 г. в Гуанси для внутреннего пользования) [Lapteff 2009]. В период «культурной революции» исследования цзин практически не проводились; короткие заметки о ситуации на «островах цзин» встречаются лишь в газетных статьях. В1980- е годы, после начала политики «реформ и открытости», китайские исследователи в основном собирали и систематизировали материалы своих предшественников. В этот период вышла книга «Краткая история цзин» [Jingzu jianshi 1984], «Краткое описание цзинского языка» [Ouyang Jueya 1987] и другие сборники справочного характера. С 1990-х годов в связи со стремительным развитием приграничных с Вьетнамом территорий интерес к народности цзин возрос. С этим периодом связаны работы «Описание обычаев цзин» [Fu Dasheng 1993], «Цзин в современном Китае» [Yu Manyu 2005], «С периферии на передовую: изменения в социальной, экономической и культурной жизни в районах проживания цзин Гуанси» [Zhou Jianxin 2007]. Представляют интерес китайские исследования языка цзин , который, с точки зрения большинства китайских авторов, является языком, отличным от вьетнамского [Jingyu jianzhi 1984; Li Fanglan 2013]. Подобный подход допускает полемику о генетических связях цзинского языка (некоторые авторы причисляют его, как и вьетнамский, к австроазиатской языковой семье; другие настаивают на родстве цзинского и китайского языков и их общей принадлежности к сино-тибетской семье; кто-то оставляет вопрос открытым), а также отнесение языка цзин к числу «вымирающих языков Гуанси». Особый интерес представляют исследования традиций использования вьетнамского монохорда данбау (вьетн. đàn bầu), распространенных в среде цзин. Материалы соответствующих публикаций отражены, в частности, в диссертации китайского исследователя Cунь Цзиня [Sun Jin 2015]. Стремление китайских авторов, описывающих практики использования монохорда данбау в традиционной культуре цзин, позиционировать этот инструмент и искусство игры на нем как культурное наследие Китая, вызвали непонимание во Вьетнаме. Подчеркивая тот факт, что данбау появился в Китае именно с мигрировавшими туда цзин, вьетнамские исследователи, а вслед за ними и СМИ, обвинили Китай в неоднократных попытках «присвоить себе», т.е. объявить китайским, культурное наследие этнических меньшинств и, следовательно, народов сопредельных стран [Music researcher refutes Chinese claim 2016]. Среди исследований традиционной культуры следует отметить проекты, реализуемые энтузиастами из числа цзин, многие из которых занимаются сбором, записью, а также публикацией произведений песенного и повествовательного фольклора. К числу реализованных проектов такого рода относится издание «Cборника исторических песен цзин, записанных письменностью ном» [Jingzu nanzi shigeji 2007], а также выпуск звукового компакт-диска (CDDA) «Народные песни Цзинских островов» и сопроводительного буклета к нему, содержащего тексты песен в иероглифике ном, перевод этих текстов на китайский язык, а также нотные записи песен [Jingdao minyao 2017]. Среди подвижников сохранения и изучения традиционной культуры цзин в уезде Дунсин необходимо упомянуть господина Су Вэйфана (вьетн. Tô Duy Phương), директора Центра культурного наследия цзин, записавшего иероглификой ном и вьетнамской латинизированной письменностью значительное количество фольклорных произведений цзин [Đỗ Hữu Lực 2006; Baohu nanzi 2019]. Многие из подготовленных им к печати сборников были опубликованы в Китае и во Вьетнаме. Активизация исследований о цзин во Вьетнаме относится к более позднему времени, а именно к первому десятилетию XXI в. К этому времени отношения между Китаем и Вьетнамом уже были восстановлены после периода напряжённости и вооружённых конфликтов (с конца 1970-х годов до 1990 г.), и началась поэтапная либерализация трансграничных контактов. Облегчённый режим пересечения границы и близость уезда Дунсин к Вьетнаму позволили вьетнамским антропологам и культурологам приступить к сбору полевых материалов о «соотечественниках в Китае», фокусируясь главным образом на жителях «трёх цзинских деревень». Результаты этих исследований получили отражение в серии статей, опубликованных во вьетнамских научных изданиях [Nguyễn Thị Phương Châm 2004а; Nguyễn Thị Phương Châm 2004б; Nguyễn Duy Bính 2009; Kiều Thu Hoạch 2009], а также в монографии Нгуен Тхи Фыонг Тям о брачных традициях у цзин [Nguyễn Thị Phương Châm 2004]. В продолжение этих исследовательских проектов в 2010-е годы стали появляться работы, посвящённые частным проблемам цзин в Гуанси: ситуации, связанной с «экспортом невест» из Вьетнама в Китай [Nguyễn Thị Phương Châm 2014; Nguyễn Thị Phương Châm 2019, Grillot 2015] и языковой ситуации у цзин в Гуанси [Nguyễn Tô Lan, Nguyễn Đại Cồ Việt 2015] . Последнюю из упомянутых работ и проблемы, которые в ней обсуждаются, хотелось бы прокомментировать подробнее. В то время как китайские лингвисты полагают, что вьетнамский язык и язык цзин - это два разных языка, и часто объединяют последний с китайским языком и его диалектами в единую таксономическую категорию, вьетнамские ученые исходят из того, что современный вьетнамский и «так называемый язык цзин» [Ruan Sulan, Ruan Daquyue 2019: 189] - это два локальных варианта (диалекта) вьетнамского языка. Основания для каждого из подходов очевидны. В Китае восприятие языка цзин в качестве языка, отличного от вьетнамского, базируется на том, что для записи текстов цзин используют иероглифическую письменность ном , в то время как во Вьетнаме с середины XX в. повсеместно используется латинизированная письменность. Еще одним аргументом в поддержку указанного подхода является бóльший процент заимствований из китайского и его диалектов в языке цзин по сравнению с вьетнамским. Вьетнамская же интерпретация языка цзин как одного из диалектов вьетнамского основывается на том, что язык цзин оказался локализованным на территории Китая в результате миграции вьетоязычного населения, и речь этнических вьетнамцев в Китае достаточно хорошо понимаема носителями вьетнамского языка во Вьетнаме, несмотря на наличие архаичных элементов и недавних заимствований из кантонского диалекта и путунхуа. При этом, как отмечают авторы, в последние два-три десятилетия за счет активизировавшихся трансграничных контактов происходит «вьетизация» (Việt hóa) или даже «ханоизация» (Hà Nội hóa) языка цзин [Nguyễn Tô Lan, Nguyễn Đại Cồ Việt 2015: 41], т.е. сближение его с современным нормативным вьетнамским языком. Основной посыл статьи вьетнамских авторов заключается в том, что поддержание иероглифической письменности ном для записи текстов цзин не является необходимостью в современных условиях и, более того, препятствует адекватной передаче звукового облика слов и их смысла. Среди публикаций о цзин, осуществлённых вне КНР и СРВ, следует отметить статью тайваньского политолога Ши Чжиюя «Государство как граница идентичности - дистанцируя этническую группу цзин от Вьетнама» [Chih-yu Shih 2007: 74-94]. Анализируя систему идентичностей цзин, Ши Чжиюй отмечает амбивалентность этой системы. С одной стороны, поддерживая этнокультурную идентичность, связывающую их с Вьетнамом, цзин получают определённые привилегии от китайского государства (статус этнического меньшинства, обладающего самобытной культурой), а также очевидное удобство в расширяющихся контактах с вьетнамцами (за счет отсутствия языкового барьера и культурной близости). С другой стороны, из-за более высокого уровня жизни в КНР цзин воспринимают национальную принадлежность к Китаю как ощутимое преимущество в повседневной жизни, а также в поддержании деловых отношений с гражданами Вьетнама, при взаимодействии с которыми цзин ощущают свое статусное превосходство [Chih-yu Shih 2007: 93]. Этнические вьетнамцы (цзин) в уезде Дунсин: традиции и социокультурная динамика Информация об истории формирования общности цзин в Гуанси, ее составе и основных социокультурных характеристика приводится во многих работах вьетнамских и китайских авторов. Ниже мы обобщим основные сведения о цзин Дунсина, фокусируя внимание на тех аспектах, которые по-разному интерпретируются вьетнамскими и китайскими исследователями и СМИ, а также представим собственный анализ актуальных социокультурных процессов. Начальный этап формирования общности этнических вьетнамцев на территории современного уезда Дунсин относится к началу XVI в., когда, как это описывается в большинстве китайских и вьетнамских работ, переселенцы из Дошона (район современного города Хайфон) стали перебираться на пустынные острова, расположенные к северу вдоль побережья. Волн миграций было несколько: некоторые семейные кланы ведут свою родословную на этих территориях уже на протяжении девяти или десяти поколений, а другие - только трех-четырех; основными районами исхода переселенцев во Вьетнаме были уже упомянутый Дошон, а также прибрежные районы современных городов Тханьхоа и Монгкай [Nguyen Thi Phuong Cham 2019: 62]. Долгое время хозяйственная деятельность вьетнамских переселенцев ограничивалась морскими промыслами, переработкой рыбы и морепродуктов. Возможности заниматься заливным рисоводством на островных и прибрежных территориях не было из-за отсутствия достаточного количества пресной воды, и цзин были вынуждены покупать рис у других народов, продавая рыбу и морепродукты. Значительное место в их рационе до последней четверти XX в. занимали маниок и батат. Вопрос о том, какому из двух государств и в какие периоды принадлежали территории, где живут цзин, до установления колониального правления Франции, не имеет четких ответов. В китайских работах расплывчато говорится о том, что цзин живут на территории Китая уже несколько столетий; вьетнамские авторы акцентируют внимание на том, что земли, населяемые цзин, перешли под административное управление Китая в 1887 г., после завершения франко-китайской войны 1884-1885 гг. в соответствии с «Конвенцией касательно делимитации границы между Китаем и Тонкином» [Nguyễn Tô Lan, Nguyễn Đại Cồ Việt 2015: 29]. К наиболее характерным маркерам традиционной этнической культуры цзин относятся следующие: использование вьетнамского языка на уровне семейного общения (в некоторых семьях), а также иероглифической письменности ном; ношение плетёной из листьев конической шляпы (nón lá) и длинного платья аозай (áo dài); приготовление и использование рыбного соуса (nước mắm); искусство игры на однострунном музыкальном инструменте данбау, ежегодные песенно-танцевальные ритуалы, посвящённые предкам и духам-хранителям местности (hội đình); размещение портретов Хо Ши Мина в общественных местах наряду с портретами политических лидеров КНР. Анализ этих элементов культуры показывает, что многие из них сохраняются не в том виде, в каком существовали во Вьетнаме в прошлые века, когда предки цзин мигрировали оттуда, а вполне соответствуют культурным трендам более позднего времени, что свидетельствует о том, что между цзин и вьетнамцами Вьетнама происходит постоянный культурный обмен. Например, современный вариант платья аозай, который стал символом цзинской женщины, появился во Вьетнаме лишь в 1930-е годы и мог быть воспринят у него только в XX в. То же самое относится к некоторым мелодиям, исполняемым на данбау, песням цзин, а также восприятию образа Хо Ши Мина. О том, что между цзин и Вьетнамом всегда существовали тесные контакты, свидетельствуют воспоминания мужчин цзин старшего возраста, которые рассказывают, как во времена второй Индокитайской войны (1965-1975) они находились на территории Вьетнама, участвовали в ликвидации неграмотности и «помогали вьетнамцам, воюющим на стороне старика Хо». До последних десятилетий XX в. условия жизни цзин в уезде Дунсин были достаточно тяжёлыми. Однако начиная с 1960-70-х годов, когда на островах и на побережье Южно-Китайского моря стали намываться территории, строиться дороги, когда «острова цзин» были соединены с материком и к поселениям была подведена пресная вода, стало возможным выращивание риса. С этого времени жизнь цзин постепенно стала меняться к лучшему. В 1980-90 годы в контексте проводившихся в КНР экономических реформ и смены вектора национальной политики (отказ от курса на «слияние национальностей» и переход к концепции «единого многонационального государства») условия жизни этнических вьетнамцев в Дунсине продолжали улучшаться. В эти десятилетия численность цзин начала расти за счет притока мигрантов, среди которых были не только вьетнамцы, но и многочисленные хуацяо, переселявшиеся из Вьетнама в Китай из-за давления вьетнамских властей. Устное заявление об имеющихся родственниках-вьетнамцах давало переселенцам формальное основание для включения в состав цзин, что сопровождалось получением статуса лица из национальных меньшинств и соответствующих привилегий. С началом нового тысячелетия цзин оказались в эпицентре нескольких масштабных проектов, реализуемых правительствами КНР и СРВ. С 2000 г. в Китае началось осуществление программы «Широкого освоения Запада», и цзин вошли в число этнических меньшинств, получающих правительственную поддержку в рамках этой программы. В 2004 г. СРВ и КНР согласовали совместный проект «Два коридора - одно экономическое кольцо»; один из «коридоров» этого проекта, проходящий через два пограничных города - вьетнамский Монгкай и китайский Дунсин, - определил стратегическое значение территорий, где проживают цзин. Помимо этого, в рамках китайской концепции «Одна ось, два крыла» зона, охватывающая Гуанси-Чжуанский АР и восточные провинции Северного Вьетнама, стала восприниматься как стратегически важный район, вокруг которого должны выстраиваться транспортно-логистические маршруты, связывающие КНР с «субрегионом Большого Меконга» и акваторией Тонкинского залива. В ходе реализации подобных проектов ландшафт и условия функционирования территорий, на которых проживают цзин, коренным образом меняются - растут и преображаются города, строятся высокоскоростные трассы, увеличиваются транспортные потоки, упрощается режим трансграничного взаимодействия, повышается миграционная мобильность населения. Значительное влияние на социокультурную динамику и рост благосостояния в сообществах цзин оказывает развитие туризма: на побережье Южно-Китайского моря в районах проживания цзин появляется все больше курортов, вокруг которых создаются разнообразные объекты туристической инфраструктуры - отели, рестораны, сувенирные магазины. К примеру, цзинская деревня Ванвэй славится своим Золотым пляжем, привлекающим туристов как из Китая, так и Вьетнама. Особая разновидность трансграничного туризма в этом районе связана с игорными заведениями: как правило, посещение казино в Китае и во Вьетнаме запрещено для резидентов, но доступно для иностранцев, чем и пользуются любители азартных игр по обе стороны границы. Подобный спрос приводит к появлению многочисленных игорных зон и казино в приграничных районах. Недавно построенный парк развлечений деревни Ванвэй, включающий в себя казино, еще больше увеличил поток туристов из Вьетнама. На туристической привлекательности территорий, где живут цзин, сказывается и целенаправленная политика китайских властей. Дунсин является одним из наиболее развитых городов в восточной части Гуанси, поселки цзин хорошо благоустроены; с 2009 г. в Ванвэй функционирует Экомузей народности цзин; значительные средства выделены на создание этнопарка «Морская деревня цзин». Этническая культура цзин активно изучается и широко освещается в китайских СМИ; в 2006 г. ежегодные песенно-танцевальные ритуалы цзин, посвященные духам-хранителям местности, были включены в состав национального нематериального культурного наследия Китая [Jingzu hajie: 18.01.2020], что обеспечило финансовую и организационную поддержку со стороны властей, а также дополнительный приток туристов. Между Дунсином и Монгкаем действует облегченный визовый режим: с 2013 г. получение виз осуществляется непосредственно на КПП по обе стороны границы, разрешен въезд автомобилей для ограниченного передвижения в пределах двух административных территорий. Информационные указатели на дорогах в Дунсине, а также вывески на зданиях и меню в ресторанах теперь изготавливаются как на китайском, так и на вьетнамском языке, причем на латинизированной письменности куокнгы. Во многих торговых заведениях Дунсина можно расплатиться вьетнамскими донгами. Происходящие изменения сказываются на уровне и качестве жизни, а также настроениях цзин. Благосостояние многих семей стремительно растет, улицы застраиваются добротными частными домами, каждая третья семья цзин имеет собственный автотранспорт. Цзин считаются одним из наиболее благополучных меньшинств в Китае, что сказывается на их самооценке и восприятии другими народами. По словам респондентов, их статус в последние годы существенно изменился: «Если раньше только цзинские девушки могли войти в семью ханьцев в качестве невесты, то теперь и мужчины цзин могут взять в жены девушку из ханьской семьи. Многие ханьцы приезжают в Дунсин в поисках работы, так как сейчас здесь создается много новых рабочих мест». Помимо этого, цзин известны в Китае как долгожители: в Дунсине, и среди цзин в частности, процент пожилых людей в возрасте старше 100 лет превышает средние показатели по стране [Zhang T., Shi W., Huang Z. et al. 2016; Dongxing, a Longevity City 2012]. За счет роста миграционной и туристической привлекательности Дунсина в последние годы сюда с разнообразными целями приезжает большое количество вьетнамцев. Расширяющиеся контакты с гражданами Вьетнама превращают язык цзин в язык трансграничного общения, что расширяет сферу его применения и повышает заинтересованность цзин в изучении языка предков. Возрастающий спрос на знание языка проявляется в преподавании вьетнамского языка школьникам, школьные обмены с Вьетнамом, курсы вьетнамского языка для взрослых с преподавателями из Вьетнама. Все это и способствует сближению языка цзин с современной языковой нормой в Северном Вьетнаме. Помимо этого, на территориях, населяемых цзин, все большее распространение получает латинизированная письменность, повсеместно используемая во Вьетнаме. Эти процессы, вызванные трансформациями в китайско-вьетнамских отношениях и новой экономической реальностью, развиваются стихийно и в целом не совсем соответствуют установкам Китая на позиционирование языка и культуры цзин как «специфически цзинских», отличных от языка и культуры вьетнамцев, хотя и связанных с ними исторически. Заключение Цзин, населяющие южные приграничные районы Китая, - это, в большинстве своем, вьетоязычные группы населения, отделённые, в силу исторических событий, государственной границей от этнического большинства в соседнем Вьетнаме. Их язык и культура испытали существенное влияние со стороны ханьцев и других народов Южного Китая, но все же смогли сохраниться в условиях изолированного проживания цзин на островах или в моноэтничных поселениях вплоть до 1960-х годов. Начиная с конца XX в., на территории проживания цзин стала осуществляться миграция различных групп населения из Вьетнама и других районов Китая. Некоторые группы мигрантов, например переселившиеся из Вьетнама хуацяо, были официально включены в состав цзин. В условиях современного развития китайско-вьетнамского приграничья цзин оказались в эпицентре происходящих процессов и их основными бенефициарами. Активизация всех видов трансграничного взаимодействия между Китаем и Вьетнамом, а также развитие туризма способствуют стремительному росту благосостояния цзин, повышению статуса их языка и культуры. Можно наблюдать, как язык цзин все больше приобретает статус трансграничного языка и все больше сближается с современной языковой нормой Северного Вьетнама; все большее распространение среди цзин получает вьетнамская латинизированная письменность. В настоящее время цзин, одно из процветающих меньшинств Китая, находятся в фокусе внимания как китайских, так и вьетнамских исследователей и СМИ. Многие китайские и вьетнамские публикации последних лет создают впечатление, как будто и Вьетнам, и Китай стремятся позиционировать эту этническую общность «как часть себя». Данное наблюдение относится к полемике о статусе языка цзин (самостоятельный язык или диалект вьетнамского), его генетической аффилиации, роли иероглифической письменности ном в функционировании современного языка цзин, а также в оспаривании «принадлежности» культурного наследия цзин.

About the authors

N. V Grigorieva

National Research University Higher School of Economics

Email: ngrigoreva@hse.ru
PhD (History), Associate Professor St. Petersburg

S. V Shalimova

National Research University Higher School of Economics

Email: sshalimova@hse.ru
Tutor, Lecturer St. Petersburg

References

Supplementary files