Song lore of the Jing (Kinh) people in China: preservation and transformation of the Vietnamese tradition

Full Text

Введение

Статья посвящена изучению песенного фольклора народности цзин – этнических вьетнамцев, которые проживают в Китае в основном на территории Гуанси-Чжуанского автономного района. Более 80 % цзин живут в уезде Дунсин, который граничит с вьетнамской провинцией Куангнинь. В этом уезде расположены так называемые три деревни цзин – Ванвэй, Шаньсинь и Утоу, в которых концентрация этнических вьетнамцев наиболее высока [Григорьева, Шалимова 2020: 49]. Цзин используют вьетнамский язык в качестве языка бытового общения и сохраняют некоторые элементы вьетнамской культуры, значимым и заметным среди которых является исполнение народных песен. Как указывает исследовательница культуры цзин Нгуен Тхи Фыонг Тям, информанты старше 70 лет рассказывали, что раньше пением сопровождались любые виды деятельности, как трудовой, так и досуговой, и все члены общины умели петь уже в возрасте 13–14 лет [Những lời ca người Kinh 2015: 78].

Общность цзин на территории современного Китая начала формироваться с XVI в., когда на прибрежную территорию переселились несколько семей из Дошона. Нгуен Тхи Фыонг Тям отмечает, что, по словам информантов из трех деревень, некоторые семьи живут в Ванвэй, Шаньсинь и Утоу на протяжении десяти или девяти поколений, другие – на протяжении семи-восьми, а то и трёх-четырёх поколений. Помимо Дошона, в качестве места исходного проживания информанты называли города Монгкай и Тханьхоа [Там же:18–19]. Речь цзин, проживающих в трёх деревнях, похожа на говор жителей провинции Тханьхоа, схожи также рыболовные снасти и виды морского промысла, поэтому мы предполагаем, что песенный фольклор жителей трёх деревень также имеет схожие черты с песнями Тханьхоа.

Исследование проведено на материале записей текстов песен народности цзин, выполненных Нгуен Тхи Фыонг Тям и То Зюи Фыонгом в ходе полевой работы в Ванвэй, Шансинь и Утоу и опубликованных в 2015 г. [Там же], а также на материале различных сборников вьетнамских песен и казао, изданных во Вьетнаме. Особенности песен цзин – весьма малоизученная тема; в упомянутой выше работе Нгуен Тхи Фыонг Тям и То Зюи Фыонга песни систематизированы в соответствии с тематикой и функциями (например, есть раздел свадебных песен), однако развернутый анализ текстов в ней отсутствует. Помимо этой книги, несколько сборников песен цзин были изданы в Китае, например, «Сборник исторических песен цзин, записанных иероглификой ном» [Jingzu nanzi shigeji 2007].

Особенности композиции народных песен цзин

Подавляющее большинство песен цзин сложены в самом распространенном во вьетнамской народной поэзии размере лукбат. Минимальный объём лукбатного стихотворения – двустишие, в котором первая строка содержит шесть слогов, а вторая – восемь, при этом шестые слоги каждой строки рифмуются. Отсюда и происходит название размера, состоящее из двух числительных китайского происхождения – lục (шесть) и bát (восемь). Если речь идет не о двустишии, а о стихотворении с бóльшим количеством строк, то рифма связывает не только шестые слоги каждой строфы, но и восьмой слог предшествующей строки с шестым последующей, таким образом, цепочка рифм связывает между собой три строки. Отметим, что это правило рифмовки не слишком строго соблюдается в народной поэзии цзин.

Если в стихотворении есть отклонения от нормативного количества слогов как в большую, так и в меньшую сторону (например, 7 слогов в первой строке и 8 во второй или 6 в первой строке и 9 во второй), то во вьетнамской традиции называют такой размер «видоизменённый лукбат» (lục bát biến thể). Среди песен цзин можно встретить песни, сложенные в таком размере. Кроме того, некоторые песни написаны в семисложном размере.

Особенность размера лукбат в том, что одна строфа часто представляет собой законченное высказывание. Многие вьетнамские песни и казао (записи песен произвольных жанров) состоят как раз из двух строк, то есть из одной лукбатной строфы. Например, распространённые в центральной и южной части Вьетнама песни-ли (lý) чаще всего имеют в основе лукбатное двустишие.

Одной из особенностей песен, записанных на территории трёх деревень цзин, является то, что большинство из них состоит из десяти строк и более, а самая длинная песня состоит из 208 строк.

Хотя для вьетнамского фольклора характерно бытование двустиший в качестве законченных самостоятельных произведений, они также могут входить в состав песен или казао с большим количеством строк. В этом случае можно говорить о таком явлении, как контаминация, которое характерно для различных фольклорных жанров. Контаминация, согласно определению фольклориста В. П. Аникина, – это механическое соединение сформированных произведений [Аникин 1996: 87–89].

Многие песни, записанные в трёх деревнях, можно найти в различных сборниках песен и казао, изданных во Вьетнаме. При этом автохтонные строки могут контаминироваться с бытующими во Вьетнаме. Может также происходить контаминация нескольких популярных во Вьетнаме двустиший, но в уникальном сочетании, которое встречается только у цзин.

Таким образом, с точки зрения формы песни цзин вполне соотносятся с песенной традицией северных провинций Вьетнама, в которых самым распространенным стихотворным размером является лукбат, и песенные жанры, такие как, например, хат куанхо, хат чонгкуан и хатдум, которые предполагают исполнение достаточно длинных песен, зачастую диалоговых.

Песни о море и морском промысле

Рассмотрим основные темы, которые характерны для песенного фольклора цзин. Заметное место в собрании песенного фольклора трёх деревень занимают песни, посвящённые морю и морскому промыслу, причём это не только песни о трудовой деятельности, но и лирические.

Подобная тематическая направленность обусловлена характером хозяйственной деятельности жителей трёх деревень, которая и по сей день включает различные формы морского промысла: рыбную ловлю, ловлю медуз, добычу моллюсков и морских червей в прибрежной зоне, разведение морепродуктов и проч. [Những lời ca người Kinh 2015: 32].

Во вьетнамском песенном фольклоре весьма распространены образы и мотивы, связанные с различными видами полевых работ: возделыванием поля, пересаживанием рассады, сбором урожая, однако в песнях цзин подобные мотивы отсутствуют. В сборнике мы не нашли также песен, в которых бы упоминалась белая цапля (con cò) – один из самых частотных образов вьетнамского песенного фольклора. Белая цапля в песенном фольклоре, как правило, олицетворяет крестьянина, поскольку эти птицы являются частыми обитателями рисовых полей и спутниками людей, которые трудятся в поле.

В то же время у песен цзин тематически много общих черт с песенным фольклором вьетнамцев, проживающих на прибрежных и островных территориях северо-востока Вьетнама, поскольку образ жизни этих людей также тесно связан с морем, и именно из этого региона происходят предки цзин. Как пишет исследовательница Ты Тхи Лоан, казао и песни жителей прибрежных регионов северо-востока Вьетнама восхваляют красоту моря и островов, передают знания о морском промысле, отражают жизненный опыт рыбаков, которые большую часть жизни проводят на лодках в море [Ты Тхи Лоан 2019: 143–146].

В качестве примера песни, которая передает опыт людей, образ жизни которых тесно связан с морем и рыбной ловлей, приведём следующий текст из сборника песен цзин:

Некоторые песни цзин представляют собой инварианты распространенных во Вьетнаме песен, в которых произошли изменения в соответствии с реалиями, актуальными для жителей трёх деревень. Например, в следующей песне сочетание «идти в наймы», зафиксированное в сборнике составителя Ма Зянг Лана, заменено на «тянуть сеть»:

В песнях цзин очень часто встречается парный образ «лодка и причал», в котором лодка символизирует юношу, а причал – девушку. Строки с этим образом могут быть как автохтонными, так и достаточно распространёнными во Вьетнаме, например, первые две строки встречались нам в различных сборниках народных песен и казао, а две вторые строки мы считаем автохтонными:

Лодки в народной поэзии цзин могут быть местом любовного диалога. Например, в следующей песне бетель – это распространённый во вьетнамском песенном фольклоре символ любви и брака. Просить бетель – однозначно считываемый носителями культуры элемент флирта:

Плавание на лодке в любовной поэзии цзин, как и во вьетнамской народной поэзии, может быть метафорой жизненного пути, как, например, в следующей песне:

Подводя итог, можно сказать, что для песен цзин трёх деревень очень характерно обращение к тематике моря и морского промысла и использование «морских» метафор в любовной лирике. Во вьетнамском песенном фольклоре такие метафоры и образы также присутствуют, особенно они типичны для песен жителей прибрежных регионов.

Песни об истории деревень

Отдельный интерес для изучения представляют песни, посвящённые истории трёх деревень. Хотя эти песни также написаны в размере лукбат, их язык ощутимо более современный. Точно установить, когда были сложены эти песни, едва ли возможно, однако мы полагаем, что это весьма современный фольклор, который можно с уверенностью отнести ко второй половине XX в., а некоторые фрагменты – к 1980–1990 годам. Например, очень современными выглядят следующие строки:

В сборнике песен цзин есть песни про историю каждой из деревень – Ванвэй, Шансинь и Утоу, и во всех говорится, что предки цзин происходят из Дошона, как, например, в песне про историю деревни Ванвэй (в песне фигурирует старое название этого поселения – Фукйен):

В исторических песнях упоминается колониальный период и война с Францией. В одной из песен войной объясняется переселение на территорию Китая:

Эти строки, на наш взгляд, могут быть интересным примером интерпретации и переосмысления в фольклоре исторических событий: в действительности, цзин не сменили локацию из-за войны, но территория, на которой они проживают, официально перешла под управление Китая в 1887 г., после окончания франко-китайской войны 1884–1885 г. [Григорьева, Шалимова 2020: 52].

В других песнях описывается участие цзин в военных действиях:

В песнях об истории деревень этнические вьетнамцы, проживающие в Китае, изображены как сообщество, которое не теряет связи с Вьетнамом, помнит о своих корнях и деятельно участвует в жизни Вьетнама, в частности, помогая бороться за независимость страны с колонизаторами.

Как указывают Н. В. Григорьева и С. В. Шалимова, некоторые элементы культуры цзин соответствуют достаточно современным трендам, что свидетельствует о том, что между цзин и вьетнамцами Вьетнама происходит постоянный культурный обмен [Григорьева, Шалимова 2020: 52]. Следование актуальным для Вьетнама трендам можно проследить и в песнях об истории деревень, в частности, в следующих строках фигурирует отсылка к вьетнамскому этногенетическому мифу о происхождении вьетов от брака дракона Лак Лонг Куана и феи-птицы Эу Ко:

В традиционном вьетнамском песенном фольклоре мы не встречали упоминаний Лак Лонг Куана и Эу Ко и полагаем, что упоминание этого мифа в данной песне соотносится с ростом поддержки этого мифа на государственном уровне во Вьетнаме, где история о легендарных предках и мифических правителях Хунгах преподается в школах и транслируется через СМИ [подробнее см.: Grigoreva N. 2014].

Песни о любви и общность с вьетнамской традицией

Песни, посвящённые истории деревень, – это более поздний пласт фольклора, в то время как любовные лирические песни демонстрируют тесную связь с традиционной вьетнамской культурой. Как уже было указано выше, многие лирические песни представляют собой инварианты распространённых во Вьетнаме песен и казао.

В любовной лирике цзин встречаются парные образы, типичные для вьетнамского песенного фольклора: бетель и арека (trầu – cau), бамбук и слива (trúc – mai), ласточка и гусь (én – nhạn), дракон и облако (rồng – mây), персик и слива (đào – mận), персик и ива (đào – liễu), пара фениксов (phượng – loan). Кроме того, часто упоминаются мифические персонажи, характерные для вьетнамской народной лирики, такие как Лунный старец (Ông Nguyệt Lão), Старец Нить и Госпожа Луна (Ông Tơ – Bà Nguyệt), Куой (Cuội) [подробнее см.: Старикова 2023].

Самые ранние записи вьетнамского песенного фольклора были сделаны во второй половине XIX в., поэтому сложно судить, что собой представляли народные песни до этого времени,. Тем не менее некоторые из песен, которые были записаны в трёх деревнях цзин, можно встретить в ранних сборниках вьетнамского песенного фольклора конца XIX – начала XX в., что свидетельствует о том, что эти песни достаточно старые и бытовали в среде цзин на протяжении нескольких поколений.

Например, следующее двустишие, которое входит в несколько песен цзин, можно найти в сборнике «Песни о луне и цветах¹» (вьет. Nguyệt Hoa vấn đáp), опубликованном в 1905 г.², который представляет собой антологию народных лирических песен, записанных письменностью ном:

[Những lời ca người Kinh 2015:183,

Nguyệt Hoa vấn đáp 1971:22]

Сходство антологии «Песни о луне и цветах» с песнями, собранными в трёх деревнях, можно проследить в нескольких аспектах: во-первых, некоторые тексты встречаются в обоих сборниках, во-вторых, в «Песнях о луне и цветах» объем песен так же, как и у цзин, составляет от восьми–десяти строк и больше.

Кроме того, можно отметить некоторые идиомы и тропы, в целом, встречающиеся редко во вьетнамской народной поэзии, но распространённые в локальном фольклоре цзин, которые также встречаются в антологии «Песни о луне и цветах». Это касается, например, двух метафор свадьбы: «заключить брак между семьями Чжу и Чэнь» (вьет. kết duyên Châu Trần) или просто «Чжу и Чэнь» и «Цинь и Цзинь» (вьет. kẻ Tấn người Tần). Оба этих выражения восходят к фразеологизмам китайского происхождения, известным во Вьетнаме и изредка встречающимся во вьетнамских народных песнях. Однако именно в песнях цзин эти идиомы употребляются очень широко: упоминание каждой из них мы обнаружили в текстах песен цзин около двух десятков раз.

Первая из идиом представляет собой отсылку на стихотворение китайского поэта Бо Цзюйи (772–846) «Чжучэньцунь – деревня Чжу и Чэнь», в котором говорится о деревне, где живут семьи двух родов, которые вступают в браки друг с другом: «Совершаются браки сотни лет между Чжу и Чэнь» [Бо Цзюйи 1978: 232]. Вторая – восходит к чэнъюю «гармония между Цинь и Цзинь» (кит. Цинь Цзинь чжи хао), происходящему от названия двух царств периода Вёсен и Осеней, семьи которых сочетались браками между собой, что способствовало миру между ними [Qinjin zhihao].

Иногда оба этих выражения употребляются вместе, например, в следующей песне, включенной в сборник песен цзин:

Пара «Цинь и Цзинь» в песнях цзин может также сопровождаться или заменяться парой «Вьет и Хо» (вьет. kẻ Việt người Hồ), которая соотносится с китайским понятием «хуюэ» Хуюэ – это собирательное обозначение различных этнических групп на севере и юге, которое также служит для обозначения антагонистических отношений или противоположностей. Таким образом, пара «Вьет и Хо» – это метафорическое наименование союза между находящимися на значительном расстоянии влюбл`нными или между потенциальными недругами. Приведём пример песни с этим выражением из сборника песен цзин:

Единственный сборник вьетнамских песен, в котором нам встречалась эта идиома, – антология «Песни о луне и цветах». Ниже приведён фрагмент песни с этим выражением:

[Nguyệt Hoa vấn đáp 1971:31]

К сожалению, нам неизвестно, в каком регионе Вьетнама были записаны песни, вошедшие в антологию «Песни о луне и цветах», но можно предположить, что этот сборник зафиксировал пласт фольклора, имеющий определённую общность с песнями цзин.

Нередко в песнях цзин упоминаются персонажи самого известного произведения вьетнамской классической литературы «Поэма о Киеу», или «Стенания истерзанной души» – Тхюи Киеу и Ким Чонг (Thụy Kiều, Kim Trọng) как метафора идеальной пары. Более того, встречаются не только упоминания главных героев, но и вольные цитаты из поэмы «Стенания истерзанной души», например:

В этом четверостишии можно заметить аллюзию на следующий фрагмент из «Стенаний истерзанной души», в котором речь идет о том, как повеса Тхук Шинь впервые видит Киеу и влюбляется, потрясённый её красотой:

«Поэма о Киеу» – не единственное произведение письменной вьетнамской культуры, цитаты из которого можно найти в лирических песнях цзин. Другой пример – «Поэма о Фан и Чан» (Truyện Phan Trần): это поэма о любви, написанная на письменности ном неизвестным автором в начале XIX в., действие в ней разворачивается в Китае при династии Сун (960–1279) [Dương Quảng Hàm 2001:281]. В собрании песен цзин можно найти песню из 16 строк, которая представляет собой аллюзию на фрагмент из «Поэмы о Фан и Чан». Приведём отрывок из этой песни:

Ниже оригинальный текст поэмы. В этом отрывке речь идёт о том, как главным героям, Фан Шиню и Чан Киеу Лиен пришлось расстаться, а Киеу Лиен ещё и разлучилась с матерью:

Как указывает исследовательница Ты Тхи Лоан, в народных песнях жителей прибрежных регионов северо-востока Вьетнама встречаются вопросы-загадки по поэме «Стенания истерзанной души» и старинным стихам, с которыми рыбаки хорошо знакомы [Ты Тхи Лоан 2019:150]. Мы не можем сказать с уверенностью, знакомы ли современные исполнители трёх деревень с текстом «Поэмы о Фан и Чан», но авторы указанной песни, несомненно, знали это произведение.

Таким образом, лирические песни цзин имеют тесную связь с диалоговыми любовными песнями, зафиксированными в антологии «Песни о луне и цветах» в начале XX века, то есть могут быть соотнесены с самыми старыми из дошедших до наших дней образцов вьетнамского песенного фольклора. Кроме того, в лирических песнях цзин содержатся аллюзии на классические произведения вьетнамской литературы, такие как «Поэма о Киеу» и «Поэма о Фан и Чан».

Заключение

Песни этнических вьетнамцев, проживающих в деревнях Ванвэй, Шансинь и Утоу Гуанси-Чжуанского автономного района КНР, представляют собой живую и изменчивую народную традицию, которая включает как достаточно архаичные пласты, содержащие отсылки к классической вьетнамской литературе, так и новые песни, которые отражают современные реалии и исторические события. В народных песнях цзин отражается процесс непрерывной трансграничной коммуникации с вьетнамцами.

Стоит отметить, что эта традиция требует усилий по сохранению, так как в настоящее время большинство тех, кто помнит песни и исполняет их, старше шестидесяти лет [Những lời ca người Kinh 2015: 78]. Более того, когда жителям трёх деревень нужно представить свою национальную культуру, они делают выбор в пользу исполнения популярных вьетнамских народных песен в жанре хат куанхо, которые, вероятно, кажутся им узнаваемо вьетнамскими.

Например, песню жанра хат куанхо «Когда шла через мост, ветер платье унес» (“Qua cầu gió bay”) артисты – представители народности цзин – исполняют на многих сборных концертах в Китае и для корреспондентов газет [Làng người Kinh ở Trung Quốc]. Видимо, эта песня выступает своеобразным этническим маркером, который позволяет безошибочно определить принадлежность исполнителей к этническим вьетнамцам. Однако мы видим в этом не только новый виток взаимообмена и трансграничной коммуникации, но и определённую угрозу для самобытности культуры цзин, проживающих в трёх деревнях.

¹ Луна и цветы – иносказательное выражение, восходящее к чэнъюю «юэ йе хуа чжао» 月夜花朝, которое обозначает прекрасный пейзаж, располагающий к любовным переживаниям.  [Yueye huazhao]

² Автор настоящей статьи работал не с оригинальным текстом на номе, а с изданием 1971 г., содержащем транслитерацию и комментарии, выполненные Хоанг Ван Шуатом [Nguyệt Hoa vấn đáp 1971].

³ Утун (вьетн. нгодонг ngô đồng, кит. утун) – мифическое дерево, на котором живёт феникс.

About the authors

Ekaterina O. Starikova

Author for correspondence.
Email: estarikova@hse.ru
ORCID iD: 0000-0002-7332-6250

Senior Lecturer, National Research University

References

Supplementary files