Le Van Duyet: social and political career and his place in the governmental system in the early XIX th century

Full Text

Тема исследования биографий политических деятелей всегда актуальна, так как именно «личностная история» позволяет совре-енному поколению максимально близко прикоснуться к непо -средственным творцам исторического процесса того или иного времени, делает историю более «живой». Кроме того на примере жизненного пути конкретной исторической фигуры часто проявляются особенности общества, государственной системы той или иной эпохи. Особо востребованным остается поиск и систематизация материала о жизни и деятельности тех выдающихся исторических личностей, которые пока что в меньшей степени завладели вниманием историков и историческая память о которых на государственном уровне во Вьетнаме на данный момент не выразилась в присвоении их имени улицам, учебным заведениям или организации крупных юбилейных торжеств. В 2013-2014 гг. состоялся 250-летний юбилей со дня рождения Jle Ван Зюета (вьет. Lê Van Duyêt; по разным данным, родившегося в 1763 или в 1764 г.) - крупнейшего полководца и государственного сановника Вьетнама рубежа XVIII-XIX вв. Данная статья посвящена реконструкции воєнно-политической биографии Ле Ван Зюета, а также выявлению той функциональной роли, которую он играл в системе «власть-подданный», и того места, которое он занимал в политической системе Вьетнама начала XIX в. Отдельное внимание нами уделено тем реалиям вьетнамского общества, которые прослеживаются на примере политической и во 342 Раздел 2. Традиционный Вьетнам енной карьеры данного деятеля. Также, безусловно, занимателен вопрос, почему столь масштабная фигура долгое время была во многом обделена вниманием историков, в первую очередь вьетнамских. Ответ на него будет понятен при ознакомлении с историей его жизни, развитием политических событий, произошедших после его кончины, и той исторической памятью, что он оставил после себя среди населения Южного Вьетнама. Исследование базируется на различных летописных и архивных материалах династии Нгуен - «Биографиях империи Дайнам» («Дайнам льет чуен», применительно к Ле Ван Зюету был задействован второй том)1, нескольких томах «основных записей» центральной хроники эпохи Нгуенов «Правдивые записи об империи Дайнам» («Дайнам Тхык Лук»)2, историко-географической энциклопедии династии Нгуен «Единые записи об империи Дайнам» («Дайнам Нят Тхонг Ти»)3, в которой содержатся и некоторые биографические сведения по ряду наиболее прославленных персоналий той или иной вьетнамской провинции. Отдельно необходимо упомянуть и другой привлеченный к исследованию фундаментальный источник - «Архив династии Нгуен» («Теу бан чиеу Нгуен»)4. Это издание содержит в себе разнообразные виды императорских указов (chiêu, du, chi), а также разнообразные административные документы эпохи династии Нгуен, изданные лично императором или поданные на его имя и им лично одобренные. Среди исследовательской литературы особое внимание было уделено капитальному труду корейского историка Чой Бьенг Бука «Южный Вьетнам во время правления императора Минь Манга»5. О том, что Ле Ван Зюет был ведущей фигурой в истории Вьетнама первой трети XIX века, свидетельствует элементарный количественный анализ вышеупомянутых источников. Так, второй том «Биографий империи Дайнам» состоит из 33 книг (куен) и содержит биографии примерно 350 человек. Они подразделены на такие категории: Императрицы и жены (Hâu phi), наследники (Hoàng tu), принцессы (Công chùa); чиновники (Truyên càc quan). В две отдельные категории выделено описание Тэйшонов («предатели Тэйшоны» - Nguy Tây) и иностранных государств (Ngoai quôc). Часть 2. Неизвестные страницы истории 343 Весь том насчитывает 630 страниц современного издания на куок нгы (современной латинизированной вьетнамской письменности), то есть в среднем на одну персону приходится чуть менее 2 страниц текста. Биография Jle Ван Зюета занимает 40 страниц и размещена в двух куенах (22 и 23-м). Таким образом, на одну его персону приходится почти 6,5 % всего текста. При этом Jle Ван Зюет также упоминается в описании биографий и других деятелей, помещенных в этот том. При рассмотрении другого важнейшего источника - летописи «Правдивые записи об империи Дайнам» (Дайнам Тхык Лук) - наблюдается схожая ситуация. Ле Ван Зюет упоминается в 10 томах северовьетнамского издания летописи 1960-х гг. (со второго по одиннадцатый), и сведения о нем встречаются на 145 страницах этого источника. По этому показателю он с огромным отрывом занимает первое место, значительно опережая других видных военно-полити-ческих и государственных деятелей начала XIX в. - Ле Тята и Нгуен Ван Тханя. И, наконец, весьма показателен второй том «Архива династии Нгуен», посвященный 1825 и 1826 гг. - как раз тому времени, по которому содержится крайне мало информации о Ле Ван Зюете в основном источнике - «Биографиях империи Дайнам» (за два эти года указывается только одно событие в основном тексте и два события в перечне преступлений Ле Ван Зюета, помещенных в конец описания его биографии). В современном издании 1998 г. текст административных документов насчитывает около 1 тысячи страниц и содержит порядка 2 тысяч различных документов. Материалы, связанные с Ле Ван Зюетом, занимают 106 страниц (около 90 документов, представляющих собой доклады Ле Ван Зюета императорскому двору) - вновь больше любого другого деятеля того периода. На наш взгляд, фигура Ле Ван Зюета - до сих пор одного из самых почитаемых жителями южного Вьетнама военно-политических деятелей - интересна не только сама по себе, но и той функциональной ролью, которую он играл в системе государственных отношений Вьетнама той эпохи, а также отражением тех тенденций вьетнамского общества, которые прослеживались и на протяжении последующих двух веков. И именно этим во многом объясняется такое 344 Раздел 2. Традиционный Вьетнам количественное преобладание информации о Jle Ван Зюете во вьетнамских источниках. Комментируя и критикуя его действия, авторы хроник апеллировали не только и не столько конкретно к его личности, сколько к тем реалиям южновьетнамского общества, которые он воплощал собой. Точная дата рождения Ле Ван Зюета неизвестна, расхождения есть даже относительно года этого события. В основных исторических источниках XIX века - летописи «Правдивые записи об империи Дайнам», «Биографиях империи Дайнам» и историко-географической энциклопедии «Единые записи об империи Дайнам» - сообщается о том, выходцами из каких мест были его предки и он сам (подобная информация в принципе типична для вьетнамских хроник, благодаря чему географическая информированность о вьетнамских деятелях значительно выше по сравнению с другими странами Индокитая). Но в этих документах нет непосредственного указания на время его рождения. Впрочем, на первой странице описания жизни Зюета в «Биографиях империи Дайнам» сообщается, что в 1780 г. ему было 17 лет6. Однако на основании такой формулировки нельзя однозначно сделать вывод, в каком именно году он родился. Как известно, во Вьетнаме традиционно к возрасту человека добавляют 9 месяцев, что он находился в утробе матери, а возраст высчитывают по лунному, а не солнечному календарю. Поэтому зачастую даты жизни не совпадают с тем возрастом, который, с точки зрения европейцев, должен иметь тот или иной человек7. Так что в данном случае датой рождения может выступать как 1763, так и 1764 г. В некоторых справочных изданиях (однако без ссылок на первичные источники) годом его рождения указывается именно 1764 г. Касательно места рождения самого Зюета и его предков источники более единодушны. Предки Ле Ван Зюета происходили из уезда Тьыонгнгиа провинции Куангнгай в Центральном Вьетнаме. Любопытно и весьма показательно для вьетнамских источников подобного рода, что в историко-географической энциклопедии династии Нгуен «Единые записи об империи Дайнам» биография Ле Ван Зюета помещена в раздел, в котором дается описание провинции Куангнгай, т. е. той провинции, откуда происходит его род. Сам же он Часть 2. Неизвестные страницы истории 345 родился в другом и принципиально отличном районе страны - в устье реки Чалот, в деревне Хоакхань провинции Тиензянг (в XVIII-XIX вв. называвшейся Диньтыонг). Диньтыонг - это одна из 5 провинций крайнего юга Вьетнама, именовавшегося Зядинь и бывшего особым районом Вьетнама со своей культурной и социально-экономической спецификой. Представляется целесообразным хотя бы вкратце обозначить место данного района в истории Вьетнама и показать его общественно-политические особенности. Термином Зядинь (Gia Binh) обозначается самый южный район Вьетнама (географически соответствующий современному понятию Nam Во), освоенный и включенный в состав вьетнамского государства на довольно позднем этапе его исторического развития в результате завершения «Движения на Юг» (Nam Tiên). «Движение на Юг», начавшееся в XI в. и достигшее заметных территориальных приращений к концу XV в., на некоторое время замедлилось в результате внутриполитического конфликта начала XVI в. Он привел к разделению страны на две части - Дангнгоай (на Севере) и Данг-чонг (на Юге; граница проходила в районе 17 параллели по реке Зянь). Данное движение в целом завершилось с выходом вьетов в дельту реки Меконг в конце XVII в., когда и была образована префектура Зядинь. Население Южного Вьетнама, с самого момента возникновения Дангчонга, отличалось большей, чем на Севере, динамичностью, большей восприимчивостью к новому, большей открытостью. Это обусловлено тем, что основная часть населения Дангчонга состояла из недавних переселенцев из разных мест, которым на новых территориях приходилось начинать все с нуля, а также беглых крестьян, изначально из-за своего статуса в меньшей степени связанных общинными отношениями. В силу разнообразных причин (быстрое присоединение новых территорий, наличие свободных плодородных земель, малая плотность населения, пестрый этнический состав, широкие торговые и бытовые контакты с европейцами, заселение южных земель не коренным общинным крестьянством, а преимущественно беглым, маргинальным) традиции здесь не могли быть такими же сильными, 346 Раздел 2. Традиционный Вьетнам как в Северном Вьетнаме. Это касалось как общинных, религиозных, так и политических традиций. В Южном Вьетнаме из-за его удаленности от традиционного идеологического и культурного центра, колыбели вьетнамского народа - района вокруг города Тханглонга, - конфуцианское учение, конфуцианские традиции в целом были намного слабее, чем в Северном Вьетнаме. Общество Дангчонга - в первую очередь военное, и фигура военного обладала здесь гораздо большим весом и авторитетом, нежели на Севере, чему в немалой степени способствовала принципиально новая система расселения жителей, примененная в провинциях к югу от перевала Хайван еще в конце XV в. - система военных поселений (дон-диенов). По выражению Нгиа Во, автора недавно вышедшей книги «История Сайгона», Дангчонг XVII в. напоминал огромный военный лагерь, где «мужчина, если хотел добиться успеха в жизни, просто обязан был стать солдатом»8. Американский исследователь Г. Хики весьма точно подметил разницу в менталитете северовьетнамских и южновьетнамских крестьян, которая выражается, по его мнению, в том числе в том, что южновьетнамский крестьянин весьма далек от увязывания собственных интересов с интересами государства, центрального правительства9. Отсюда происходит куда больший пиетет местного населения к местным лидерам, от которых непосредственно зависит собственное благополучие, чем к общегосударственным. Пусть автор и писал о середине XX в., но эти традиции берут начало именно в период формирования Дангчонга и Зядини. Не имея возможности в рамках данной статьи остановиться подробнее на социокультурной специфики Южного Вьетнама и его общества, отметим главное: указанные тенденции в еще большей степени были характерны именно для крайнего юга страны, то есть района Зядинь10. Более того, если для описания истории Вьетнама периода XVI-XVII вв. уместно прибегать к делению страны на две части - Дангчонг и Дангнгоай (условно называемых Севером и Югом), то для истории страны в конце XVIII-XIX вв. целесообразнее подразделять Вьетнам на три части, выделяя Зядинь в особый район - крайний Юг. Часть 2. Неизвестные страницы истории 347 Связано это было во многом и с разницей регионального происхождения представителей власти Дангчонга в XVII в. и Зядини в XVIII в. Руководители Дангчонга происходили из провинции Тхань-хоа, т. е. самой северной провинции Центрального Вьетнама, входившей в очаг формирования вьетнамского государства, и не могли полностью изжить в себе многовековое наследие вьетских общественно-политических традиций централизованной империи Дайвьет. Власть же в Зядини изначально представляли местные жители крайних южных провинций страны. Формирование личности Нгуен Фук Аня, пусть и родившегося в Хюэ (Центральный Вьетнам), происходило в большей степени именно в Зядини, куда он вынужден бежал в юности, спасаясь от Тэйшонов. Важно и то, что окончательно сформировались и развились указанные характеристики южновьетнамского общества во многом именно в период гражданской войны конца XVHI в. между носителями южных (Нгуенов) и северных (Тэйшонов) традиций. Главный персонаж нашего исследования ярко иллюстрирует как функционирование указанных южных традиций, так и их противостояние северным. Jle Ван Зюет был старшим ребенком в семье, где кроме него имелись еще 3 сына. Он был невысокого роста, однако с детства отличался силой и выносливостью. В юности обожал петушиные бои, также занимался пением в традиционном театре туонг. По некоторым данным, Ле Ван Зюет с рождения имел и мужские, и женские половые признаки, по другим - родился без мужских половых органов, а по-третьим - в юности сам оскопил себя, чтобы стать евнухом. Военно-политическая карьера Ле Ван Зюета тесно связана с Нгуен Фук Анем (императором Зя Лонгом - основателем последней вьетнамской династии) и началась во время Тэйшонского восстания (1771-1802). В 1781 г. Нгуен Фук Ань был оттеснен тэйшонами в провинцию Диньтыонг, где он нашел убежище в доме Ле Ван Тоая - отца Зюета. В благодарность Нгуен Ань взял его к себе на службу, поручив охранять гарем. Проявить себя в деле на этой первой должности при императоре Зюет сумел уже два года спустя, когда вывез гарем вуа на острова, после того как Сайгон в 1783 г. был в очередной раз захвачен Тэйшонами, а сам Нгуен Ань скрылся в Сиаме11. 348 Раздел 2. Традиционный Вьетнам Впоследствии в 1785 г. Зюет последовал за Нгуен Анем в Бангкок, став одним из видных его сподвижников (т.н. бангкокцы). В 1787 г. на одном из совещаний у Нгуен Фук Аня Ле Ван Зюет поразил всех размышлениями о тактике боя и вызвался провести ряд сражений. Тогда он сам нанял часть войск - в левую армию (Та quân) Нгуен Фук Аня. Фактически это было его первым военным действием, и весьма важно отметить факт вербовки им собственных солдат среди населения Зядини - это было в духе именно данной местности. В 1793 г. Нгуен Ань назначил Зюета на должность начальника личной гвардии (вьет. - thuôc nôi vê ùy). В 1795 г. Ле Ван Зюет блестяще проявил себя при атаке на крепость Зиенкхань (один из важнейших оборонительных пунктов, который постоянно переходил из рук в руки противоборствующих сторон). Командование было поручено Нгуен Дык Суену, но именно Ле Ван Зюет предложил смелый план действий - разделить армию на две части и окружить неприятеля с двух сторон. Командующий не решался на подобный шаг без санкций сверху, но Зюет ответил, что у него уже есть разрешение от Нгуен Фук Аня. После победы он признался во всем Нгуен Фук Аню и заявил, что готов понести наказание, однако, напротив, получил почести от своего монарха12. Отметим это обстоятельство, поскольку в дальнейшем это (т. е. действия, а затем доклад императору) станет одной из законодательно оформленных привилегий военачальника. В 1800 г. он вместе с другим крупным военачальником-спод-вижником Нгуенов Нгуен Ван Тханем одержал ряд побед над Тэй-шонами, но с тех пор между ними началась вражда из-за личной неприязни. Хроники содержат описание того, как перед одним из боев Нгуен Ван Тхань предложил Зюету выпить вместе с ним вина, а тот отказался, заявив, что вино треубется перед битвой лишь трусам13. В 1801 г. он блестяще проявил себя в крупнейшем морском сражении гражданской войны при Тхинай. В середине 1801 г. был наряду с Ле Тятом одним из руководителей военного похода Нгуенов на Фусуан (Хюэ) и Тханглонг (Ханой). После того как Нгуен Фук Ань стал императором в Фусуане в 1802 г., ему было пожаловано звание Khâm sai Chuông Та quân dinh Binh tây tuàng quân и титул куанг конга (quân công). Часть 2. Неизвестные страницы истории 349 Именно звание командующего левой армией14 оказалось в итоге наиболее типичным и ассоциирующимся с Ле Ван Зюетом, которого чаще всего так и именуют - Та quân Lê Van Duyêt. В памяти жителей Южного Вьетнама (для которых военные были важнее гражданских чиновников) он остался именно как генерал своего войска, набранного во многом им самим, хотя впоследствии он занимал два более высоких поста в чиновничьей системе (как по гражданской, так и по военной линии) того времени звания - генерал-губернатора Зядини (quan Tông trän) и командующего императосркой гвардией (chi huy vê binh hoàng gia). В памяти населения Южного Вьетнама он также ассоциируется с пятью тиграми - военачальниками Юга (вьет, термин - Ngü hô tuàng). Зюет стал одним из чиновников-основателей государства, за что был удостоин разных милостей от императора и титула «заслуженный подданный первого ранга, имеющий заслуги в закладывании основ династии» (вьет. - Bê Nhât Khai Quôc Công Thân). Этот титул был сделан по аналогии с таким же, который своим соратникам по Ламшонскому восстанию XV в. присвоил император Ле Лой после освобождения страны от минской оккупации и восхождения на престол династии Поздние Ле. Милости и привилегии, выданные Ле Ван Зюету, заключались, в частности, в том, что он имел право, являясь на аудиенцию к императору, не отвешивать поклон (вьет. - dac ân ctugc vào châu vua không phài lay; специальный вьетнамский термин - nhâp triêu bât bai), a также принимать решение о смертной казни и только затем докладывать императору (вьет. - tien tràm hâu tâu). Здесь на себя обращает внимание, что первая привилегия отчасти была фактически констатацией уже сложившихся отношений в системе император - главнокомандующий. Как отмечает в своей работе Чой Бён Ук, ссылаясь на одну из вьетнамских летописей, южновьетнамские генералы вообще не испытывали особого пиетета перед императором Зя Лонгом просто в силу того, что они не знали соответствующего ритуала: «Ни один из командующих (рекрутированных из числа жителей Зядини) не знал подобающих манер при общении с императором Нгуен Фук Анем»15. Тот же Ле Ван Зюет мог опоздать на совещания у Нгуен Аня просто потому, что долго 350 Раздел 2. Традиционный Вьетнам наблюдал за ходом своих любимых петушиных боев. И тем более неудивительно, что Jle Ван Зюет, имевший личную неприязнь к сыну Зя Лонга - Минь Мангу, не преминул воспользоваться своей привилегией - не кланяться перед императором. Здесь мы вновь видим своеобразие Зядини, в которой, по сути, и были заложены истоки конфликта между императором Минь Ман-гом и его военачальником. Это был конфликт не только и не столько двух личностей, сколько двух систем, двух взглядов на жизнь государства и места монарха и поданных в нем. Другой важный аспект неприязни центральной власти в лице императора к правителю Зядини заключался в том, что Нгуены в принципе не очень благоволили евнухам. Так, известный российский специалист по истории Вьетнама XVI-XVIII вв. В.И. Анто-щенко в своей работе «Роль евнухов в Китае в эпоху Мин и Вьетнама в эпоху Поздние Ле» в качестве причин этого видит, с одной стороны, «личную неприязнь к фусуанским евнухам, навеянную смутными воспоминаниями раннего детства основателя династии Нгуен Аня и рассказами взрослых о могуществе евнуха Чыонг Фук Лоана, регента при малолетнем правителе-т/оа Нгуен Фук Тхуане. С другой стороны, отмечено желание дискредитировать предшествующие правления Ле-Чинь в Тханглонге, при которых евнухи занимали видное место»16. Кстати, они занимали не только особое место в государственной иерархии, но и играли важную роль, были активными действующими лицами в различных дворцовых интригах и заговорах в Дангнгоае в XVII-XVHI веках (В.И. Антощенко приводит данные о 24 подобных событиях). Так, по указанию Зя Лонга вскоре после объединения страны была организована кампания по запрещению общинам отправлять культ евнуха Хоанг Нгу Фука. Это было во многом связано опять с личной неприязнью, поскольку именно этому главнокомандующему армией северян Нгуены были обязаны падением своего главного города Фусуана. Законодательное оформление официальной позиции Нгуенов по отношению к евнухам не могло, по мнению В.И. Антощенко, произойти до смерти и посмертной дискредитации именно Ле Ван Зюета. Но уже спустя 4 года после его смерти императорским указом 1836 г. евнухам запрещается получать военные и граждан Часть 2. Неизвестные страницы истории 351 ские классные чины и должности, круг их обязанностей ограничивается внутренними покоями императора, а за участие в государственных делах или миссиях за пределами дворца им грозит суровое наказание17. После воцарения династии Нгуен Ле Ван Зюет был одним из виднейших чиновников (dai than) в империи. В 1803 и 1808 гг. он успешно подавлял восстания национальных меньшинств в Ватьда (пров. Куангнгай). В 1808 г. император Зя Лонг осуществил важнейшее административное мероприятие - на Севере и Юге были созданы две административные области Бактхань и Зядинь Тхань (Tông trän Gia Binh Thành). Вторая состояла из 5 провинций (вьет. - trän): Фиенан (Phiên Ап), Биенхоа (Biên Hôa), Виньтхань (Vïnh Thanh), Диньтыонг (Binh Tuàng) и Анзянг (An Giang). Фактически тем самым император Зя Лонг на законодательном уровне закрепил определенную автономность крайнего Юга Вьетнама. Весь административный аппарат на высшем уровне (он состоял из чиновников tông trân, phô tông trân и hiêp trân - всего за 24 года существования области Зядинь таких чиновников было 9 - 3, 4 и 2 соответственно) состоял из жителей Южного Вьетнама. Важно отметить, что в юрисдикции губернатора Зядини находились не только 5 южных провинций, но, по сути, еще и Камбоджа, на внутреннюю политику которой Вьетнам стремился влиять посредством поддержки того или иного местного претендента на престол, а временами помышлял и об установлении собственной юрисдикции над страной кхмеров. Первое же документальное сообщение Ле Ван Зюета, приведенное в «Архиве династии Нгуен» за 1825 г., касается его доклада императору именно по внешнеполитическому вопросу - сопровождению делегации через территорию Камбоджи в Сиам18. Позже в вину Зюету будет поставлено то, что он в 1824 г. самолично принял решение о помощи Камбодже. В 1812 г. Ле Ван Зюет впервые занял пост губернатора этой области, и его назначение было вызвано именно усложнившейся внешнеполитической проблемой - соперничеством с Сиамом в Камбодже. Таким образом, император рассматривал своего санов 352 Раздел 2. Традиционный Вьетнам ника и как талантливого дипломатического деятеля, разбирающегося в хитросплетениях внешней политики. В первый срок на этой должности Зюет пробыл лишь один год, до 1813 г, когда на первый план вышли другие задачи. В 1815 г. Jle Ван Зюет был призван в столицу - Хюэ для обсуждения кандидатуры наследника престола. Здесь в мировой историографии есть значительные расхождения по поводу того, кого поддерживал Jle Ван Зюет. Наиболее вероятной представляется версия, что изначально Зюет выступил за принца Дана (внука Зя Лонга) и даже уговорил Зя Лонга в 1810 г. назначить его наследником. Однако затем он, по всей видимости, передумал и склонился к кандидатуре Минь Манга. Об этом свидетельствует, по всей видимости, инспирированное дело о якобы готовящемся покушении внука Зя Лонга на трон при поддержке сына Нгуен Ван Тханя (тот был явно за внука). И только после раскрытия этого дела в 1816 г. Зя Лонг окончательно выбирает именно Минь Манга наследником престола. В 1819 г. Зюет в качестве кинь лыока (губернатора или специального представителя императора) был направлен в голодающие провинции Тханьхоа, Нгеан и Ниньбинь. Именно тогда в пров. Тхань-хоа он усыновил Ле Ван Кхоя, с именем которого в дальнейшем связано одно из крупнейших в истории Вьетнама выступлений против центральной власти. Настоящее имя Ле Ван Кхоя - Нгуен Хыу Кхой, который, по одной из версий, происходил из нацинальных меньшинств, по другой был вьетом-выходцем из приграничной с Китаем провинции Каобанг. Сразу после прихода к власти императора Минь Манга в 1820 г. Ле Ван Зюет был повторно назначен губернатором Зядини, где он фактически был полновластным хозяином на протяжении 12 лет, осуществляя независимую от центра политику. Но отношения с императором были поначалу достаточно дружественными. Яркое свидетельство - богатые дары, которыми Минь Манг одарил сановника, а также новое дело, по которому в 1824 году было заявлено, что жена принца Каня по имени Тонг Тхи Куен (Tông Thi Quyên) прелюбодействовала со своим сыном, за что была казнена. Донес на нее императору именно Ле Ван Зюет. Часть 2. Неизвестные страницы истории 353 Разногласия между двумя крупнейшими деятелями Вьетнама начались позже. Во многом они были вызваны разными характерами и разным пониманием двух систем общественного устройства, роли и места монарха и подданного в ней. Ле Ван Зюет привык общаться с более прямым и военизированным Нгуен Фук Анем, чье мировоззрение и характер закладывались именно при общении с жителями Зядини, после бегства из захваченного Тэйшонами Хюэ. Отношения между Нгуен Фук Анем и его сподвижниками основывались в первую очередь на их преданности ему, но не как императору, не как наследнику правящего рода Нгуенов, а как «первому среди равных», как командующему их войсками. Эта преданность была личной к конкретному человеку, а не функциональной к носителю верховной власти. Минь Манг же был совсем другим человеком. Сама обстановка в столице, где все большую роль играли гражданские чиновники тяготила как Ле Ван Зюета, так и его боевого соратника Ле Тята. Помимо этого на системном уровне основные разногласия между Ле Ван Зюетом и Минь Мангом коснулись трех категорий жителей Южного Вьетнама - католического населения, китайцев, и военнопленных с Севера. Зюет старался максимально использовать указанные группы на благо Зядини, предоставляя им различные привилегии, которых, с точки зрения конфуциански настроенного императора, они совершенно не заслуживали. Другое известное самоуправство Ле Ван Зюета было связано с ранее обозначенной второй его привилегией в качестве «заслуженного подданного, имеющего заслуги в закладывании основ династии» - принимать и исполнять решения о смертной казни и лишь затем докладывать императору. Именно так Ле Ван Зюет казнил Хюинь Конг Ли, которому благоволил император Минь Манг, поскольку тот был отцом одной из его любимых наложниц. Но это не спасло его от обвинения губернатором Зядини во взяточничестве и последовавшей вслед за этим казни. В 1822-1824 гг. под руководством Ле Ван Зюета было осуществлено строительство крупного канала Виньте, ставшего важнейшим для экономики Южного Вьетнама. Именно это мероприятие стало одной из основ народной любви к своему местному лидеру-прави-телю. 354 Раздел 2. Традиционный Вьетнам Население уважало его и за твердость в отстаивании их интересов и принципиальную позицию, даже в отношениях с центральной властью. Здесь очень показателен как в личностном плане, так и в системном отношении эпизод, случившийся вскоре после взятия Тханглонга, о котором повествуется в хронике Дайнам Тхык Лук и Биографиях империи Дайнам. Император Зя Лонг собирался оставить рекрутированные им для похода на Север войска из числа жителей Зядини для различных общественных работ и встретил ожесточённое сопротивление со стороны своего командующего армией. Ле Ван Зюет настаивал на том, что император должен сдержать слово, данное им южанам, что будет использовать их войска только для похода, а затем отпустит домой19. Оппозиция центральной власти была заметна и в религиозной политике Ле Ван Зюета. В то время как в середине 1820-х гг. император Минь Манг издал ряд антихристианских указов, губернатор Юга проводил значительно более мягкую и терпимую политику в отношении вьетнамских католиков. В этом смысле именно он, а не родной сын, был преемником основателя династии Нгуен Фук Аня. Ле Ван Зюет умер 28 августа 1832 г. в Зядини. Сразу после смерти ему и были дарованы почетные титулы и богатые дары его близким. Тем не менее, вскоре император Минь Манг попытался ликвидировать самостоятельность Зядини. Он выступал за возвращение к традиционным конфуцианским нормам в государственном управлении и шире - в социально-экономической жизни страны, а также за интеграцию южновьетнамского населения в единое государство. Отметим, что в своем диалоге с южновьетнамским населением император исходил из своего весьма негативного к нему отношения. В частности, император полагал, что жители Южного Вьетнама далеки от уважения центральной власти, их образ жизни зачастую преисполнен «распутных развлечений», а сами они излишне много внимания уделяют дорогой одежде, курению опиума. Но он был убежден, что местное население возможно отучить от этих пагубных пристрастий путем «просвещения» (giäo höa), тем более что на официальном уровне он предпочитал видеть причину проблем лишь в пагубном влиянии именно Ле Ван Зюета. Часть 2. Неизвестные страницы истории 355 Очень симптоматично еще одно высказывание Минь Манга относительно специфики Юга - о том, что «местное население, считающее себя жителями наиболее удаленных приграничных территорий, лучше знает местных лидеров, чем представителей централь- 90 ного правительства». А потому задачей императора стало не только физически установить контроль над этими территориями, но во многом изменить и само отношение населения к центральной власти. Немало усилий было приложено Минь Мангом и к тому, чтобы стереть из общественного сознания специфику крайнего Юга как некоего отдельного особенного района Вьетнама. В частности, топоним Зядинь стал относиться не ко всем территориям к югу от Би-енхоа, вплоть до Хатиена (они входили в состав большой провинции, называвшейся Зядинь), как ранее, а только к области вокруг Сайгона21. Подобная политика императора привела к восстанию Jle Ван Кхоя (приемного сына Jle Ван Зюета), продолжавшемуся несколько лет. Оно было подавлено центральными властями, после чего Jle Ван Зюет посмертно был обвинен в 11 преступлениях, караемых смертью, и по указанию Минь Манга, его могила была срыта. Подробное описание преступлений занимает в «Биографиях империи Дайнам» несколько страниц22. Из них 7 преступлений заслуживали отрубания головы, 2 преступления - повешения. Изучив основные вехи биографии Jle Ван Зюета, рассмотрим, как оценивается его характер в различных источниках. Напомним, что нгуеновская историография начала формироваться в эпоху правления Минь Манга, а потому не благоволила опальному деятелю. Наиболее лаконично, в силу специфики и предназначения самого издания биография Зюета, о нем рассказывается в «Единых записях об империи Дайнам». Согласно этому источнику, Jle Ван Зюет был скрытным (thâm trâm), свирепым (dû tgn) человеком, обладающим в то же время прекрасными военными навыками23. Среди его развлечений отмечались петушиные бои, просмотр традиции-онного театра туонг. Иностранцы отмечали то, что он был очень просто, даже неряшливо одет, что его фигура и голос были отчасти женоподобны - круглое лицо с многочисленными складками 356 Раздел 2. Традиционный Вьетнам и без растительности, мягкая кожа (что подтверждало предположение о том, что он стал евнухом). В других источниках о Ле Ван Зюете пишут как о твердом, холодном человеке. Зачастую он сам вел себя, как император, в том смысле, что его подчиненные и тем более солдаты его армии редко могли непосредственно общаться с ним. На страницах «Биографий империи Дайнам» приводится описание того, как Ле Ван Зюет мог впасть в настоящую и неконтролируемую ярость, например, когда в 1801 г. Тэйшоны убили его ближайшего сподвижника Тонг Вьет Фыока, он шел, убивая всех врагов без разбора, пока сам Нгуен Фук Анем не утихомирил его24. Также ему приписывается любовь к избиению собак и отрубанию голов местным чиновникам в подконтрольной ему провинции. Все это напоминает знаменитый сюжет с опальным для вьетнамской средневековой историографии правителем династии Ранние Ле - Ле Лонг Динем (вошел в историю под именем Ле Нгоа Чиеу), на пространное описание злодейств которого не скупились авторы летописи Вьет Шы Лыок. Причиной же, по всей видимости, была его репрессивная политика в отношении буддизма, в то время как авторы летописи были уже чиновниками буддийски ориентированного правящего класса. Корейский исследователь Чой Бён Ук в своей работе, ссылаясь на вьетнамские сочинения XIX в., упоминает о странных развлечениях и привычках Ле Ван Зюета. Так, он якобы воспитывал около 30 человек из национальных меньшинств, которые были у него на положении рабов, 100 куриц и 100 собак. Каждый раз, когда он возвращался домой, его сопровождали 50 собак и тигр! Это кошачье животное в принципе часто ассоциировалось с Ле Ван Зюетом и занимало важное место в его жизни с самого рождения. Так, по рассказам местных жителей, в ночь, когда родился Ле Ван Зюет, была страшная гроза, а из леса вышел на охоту свирепый тигр. И лишь после рождения будущего фактического правителя Юга природа утихомирилась, а тигр вернулся к себе домой. Именно это животное приснилось матери Зюета незадолго до родов, и его видел во сне Нгуен Фук Ань незадолго до первой встречи со своим будущим верным сподвижником25. Часть 2. Неизвестные страницы истории 357 Впрочем, данные, не отредактированные цензурой Нгуенов, содержат более теплые и позитивные данные об этом человеке. В них признается то, что население Южного Вьетнама относилось к своему лидеру с изрядной долей страха, но при этом ценило и любило его - в первую очередь за его справедливость в решение общественных дел. Упоминается также и о том, что Ле Ван Зюет явился во сне к Нгуен Чунг Чыку - одному из немногих борцов против колониальной Франции в Южном Вьетнаме - и вдохновил того на военные подвиги. Неудивительно, что столь почитаемый в народе деятель все же был реабилитирован - частично в эпоху правления Тхиеу Чи и окончательно при императоре Ты Дыке. Тогда ему был пожалован титул Vong càc Công thân Chuông Та quân Binh Tây tuàng quân quân công (Заслуженный подданный из бангкокцев командующий левой армией усмиритель Тэйшонов куанг конг). Показательно, что окончательная реабилитация Ле Ван Зюета была осуществлена по просьбе придворных сановников, как единственная мера по пресечению разыгравшейся в столице эпидемии. Здесь налицо приписывание Зюету фактически сверхъестественных возможностей, влияющих на судьбу столицы (а значит и всей страны), что бывает только с особо почитаемыми в культе предков на государственном уровне деятелями. Ле Ван Зюет - один из самых почитаемых исторических деятелей в Южном Вьетнаме, про него в народе на протяжении уже нескольких веков слагаются стихи, рассказываются бесчисленные истории, сочиняются пьесы. Поминальный храм Ле Ван Зюета был и остается одним из знаковых мест в Сайгоне. Вокруг него часто собирались различные гадатели, предсказатели судьбы, вообще было очень много посетителей. Это прослеживается на примере, в том числе, и художественной литературы, причем, не только вьетнамской. Так, гробница «маршала» Ле Ван Зюета регулярно упоминается в повести мастера детективного жанра Дж.Х. Чейза «Венок из лотоса», действие которой происходит в 1960-е гг. в Сайгоне. Саму же гробницу население Южного Вьетнама называло гробницей старца (Läng Ông), выражая тем самым ему глубокое уважение. Каждый, кто проезжал мимо его гробницы, вне зависимости от своего чина 358 Раздел 2. Традиционный Вьетнам почитал за долг поклониться столь прославленному сановнику. Летописи и в еще большей степени устные рассказы жителей Южного Вьетнама приводят несколько случаев, когда нарушившие этот негласный обычай расплачивались жизнью за это. Территория гробницы занимает около 18500 квадратных метров, она находится на улице Динь Тиен Хоанга в районе Биньтхань города Хошимин. В честь Зюета в период Республики Вьетнам (1955-1975) была названа крупнейшая улица Сайгона, он также был одним из трех исторических деятелей, изображенных на купюрах Республики Вьетнам. В честь него была названа известная в Южном Вьетнаме женская школа. После объединения Вьетнама улица была переименована, научных исторических исследований о нем долгое время не предпринималось26, в последние годы, в соответствии с характерной для Вьетнама тенденцией к пересмотру исторической роли ряда деятелей, историческая память о нем начала обретать новое воплощение. Развернулась дискуссия о том, чтобы дать имя Jle Ван Зюета одному из новых проспектов Дананга, что нашло отражение на официальном городском Интернет-портале. Состоялась установка его большой бронзовой скульптуры в его поминальном храме. В рамках одной статьи невозможно осветить все детали жизни и деятельности столь неординарной личности - интересной как самой по себе, так и в качестве индикатора царящих настроений и тенденций во вьетнамском обществе начала XIX в. в связи с этим дальнейшие исследования биографии Jle Ван Зюета представляются достаточно перспективным направлением, обладающим хорошим научным потенциалом.

About the authors

M. A Suynnerberg

Institute of Asian and African studies, Moscow State University

Email: hongik@mail.ru
Ph.D. (Hist.), Associate Professor

References

Supplementary files