Историософия права: синтез дисциплин или самостоятельное вопрошание?

В статье исследован вопрос о сущности историософии как познавательной дисциплины. По итогам выяснено, что ее возможности реализуются не путем синтезирования предметов разных наук (истории, философии и права), а через автономный и самодостаточный круг вопросов, имеющих метафизическое происхождение и ноосферное наполнение. Речь идет о смысловой области, где право рассматривается с позиции «было», а не «вчера». В этой связи спрашивают: а было ли в праве «было» и способно ли это «было» еще быть? Найденное ему в жизни подобие оценивают на предмет того, являлось ли оно мгновением, преходящей иллюзией, а возможно, и вовсе «ничем»? Либо ухваченное «было» являлось самим бытием, которое взяло начало в прошлом, но никуда не ушло и имеет продолжение в сущем? В результате выясняется, чтó в праве ведет его к «исторической скоротечности», а чтó в нем обеспечивает его «внеисторическое присутствие» в бытии.

Исследование также показало, что основной и структурообразующей категорией историософии является время, о котором в современном правоведении задумываются нечасто. Юриспруденция в основном увлечена периодами, промежутками и сроками, а не временем как таковым. Упущение времени и знаний о нем оставило правоведение стоять на абсолютистской и отвлеченной концепции Ньютона, которая никогда не воспроизводила представления о времени, основанные на реальности. Теория заигралась с физической стороной времени и упустила его социально-психологическое измерение, то есть то, что жизнь есть главный сосуд времени, единственный источник его наполнения и ключевое средство истощения. Жизнь атомов, так же как и жизнь правовых благ, является не только источником их бытия, но и продолжительности этого бытия. В свою очередь, время есть основополагающий критерий жизнеспособности правовых благ.